Сэру Андэ снился сон. Ему грезилось, будто к нему в дом пожаловал Король Мёнин собственной персоной, да не один, а с какой-то совершенно умопомрачительной тайной под мышкой. И так как он, Мёнин, прекрасно знал, что сэр Андэ Пу – лучший в Соединенном Королевстве журналист (на этом моменте потомок укумбийских пиратов раздулся от гордости. Натурально. Королю даже пришлось сдувать его обратно), то именно ему он готов доверить свою потрясающую тайну с тем, чтобы раскрыть ее людям на страницах «Королевского Голоса».
Но тут Андэ неожиданно для самого себя отказался. Точнее, упрямое «Нет» сорвалось с его губ прежде, чем он успел даже подумать над предложением короля, и только спустя пару мгновений сэр Пу сообразил, что наделал, с тем, чтобы прийти в положенный ужас. Но ужас несколько замешкался на пороге, а Король стал уговаривать Андэ, обещая журналисту золотые горы в виде всенародной признательности, вечной благодарности сэра Рогро и восхищения Гурига впридачу. И когда сэр Пу был готов согласиться, сон стал таять под безжалостным напором суровой реальности, пока не истончился полностью и не пропал, оставив потомка укумбийских пиратов сонно хлопать глазами.
Подняв тяжелую голову со стола, на котором Андэ задремал, не в силах выжать из себя ни строчки, сэр Пу зевнул, потянулся, скривился от боли в шее и только потом понял, что же его разбудило. В дверь кто-то неистово колотил – журналист не удивился бы, если неожиданный гость пользовался при этом не только кулаками и каблуками сапог, но и, как минимум, одной дубиной, причем достаточно увесистой. Воображение тут же любезно подкинуло картину дикаря, разнесшего в конце концов дверь и идущего искать его, Андэ, с явно недружелюбными намерениями. Сэр Пу передернулся в ответ на такие мысли и счел за лучшее поспешить к двери, на ходу стараясь тщетно разгладить помявшуюся скабу.
Впрочем, последнего он мог бы и не делать – на пороге обнаружилась не прекрасная леди и даже не Король Мёнин, о котором Андэ подумал, вспоминая свой сон, а всего лишь Клаххи Тракк, старый приятель журналиста. Хотя видеть его в такой час и в таком хорошем настроении…даже пропавшему монарху Андэ удивился бы меньше. Масла в огонь подлила и фраза, с которой сэр Тракк обратился к другу.
- Кто пришел? – только и сумел выдавить из себя сэр Пу, гадая, не продолжение ли это его бредового сна. Но поразмыслив пару секунд, он сложил два и два и недоверчиво уставился на Клаххи. – Леди Мирра?
Судя по тому, как счастливо – хотя, казалось, куда уж больше – заблестели глаза сэра Тракка, Андэ понял, что попал в точку.
- Да ну, - протянул Андэ. – Быть того не может. Ты же мне сам еще три дня назад плакался, что она даже смотреть на тебя не желает!
Выпалив это, не подумав, журналист смутился и кашлянул. Потом, вспомнив об элементарных правилах вежливости, посторонился.
- Проходи. Сейчас я разогрею камры и ты мне все расскажешь, а то я ничегошеньки не впиливаю.
И только когда приятель сделал шаг вперед, взмахнув полами лоохи, сэр Пу заметил то, что заставило его громко ахнуть и совершенно бестактно воскликнуть:
- Грешные Магистры, что с тобой стряслось?
Имел он в виду, разумеется, отсутствие у Клаххи одной руки.